Дверь в стену: Дверь в стене — Википедия – Как сделать раздвижную дверь в стену

Дверь в стене — Википедия

Дверь в стене (англ. The Door in the Wall) — рассказ Герберта Уэллса, написанный в 1906 году[1]. Место действия рассказа — Англия конца XIX и начала XX веков. Рассказ относится к гуманитарной и философской фантастике. Впервые опубликован в 1906 году в журнале Daily Chronicle[en], в 1911 году дал название сборнику Уэллса «Дверь в стене и другие рассказы»[2].

Оригинальный рассказ состоит из четырех частей.[3] В некоторых переводах на русский язык небольшая по размеру четвертая часть объединена с третьей, без потери текста. Повествование начинается от лица рассказчика, которому рассказал эту историю его старый приятель по колледжу.

Часть первая[править | править код]

Когда Уоллес был ребёнком, то, гуляя по улице, он вдруг неожиданно увидел в стене зелёную дверь. Перед закрытой дверью лежали свежие зеленые листья, хотя была осень. Он каким-то образом почувствовал что за этой дверью находится что-то непостижимое, и долго не решался войти в неё, хотя его очень тянуло это сделать. Наконец он решился и вошел в эту дверь, и она захлопнулась за ним. Он сразу же очутился в прекрасном саду, все вокруг в саду блистало чудесными красками и его охватило ощущение неимоверной радости, довольства и счастья, которое казалось было в самом воздухе этого сада.

У него появилось чувство словно он не «попал» куда-то а наоборот, «вернулся» на родину.

Сад простирался во все стороны до горизонта, и Уоллес тут же мигом забыл о своей «прежней» жизни, забыл об обязанностях и дисциплине, забыл о страхах и превратился просто в безмерно счастливого ребенка. На встречу ему вышла красивая девушка, взяла за руку и повела за собой, потом встретились другие люди и все были искренне рады его видеть. Затем появились дети и он стал играть с ними в разные игры, и они очень подружились. Затем появилась другая женщина, она стала показывать ему некую книгу и на страницах этой книги он увидел свою «реальную» жизнь, увидел мать, отца, увидел самого себя. Наконец на страницах книги он увидел как он стоит перед зеленой дверью, на этом месте он снова стал испытывать страх. Женщина не давала ему переворачивать страницы дальше, но он настаивал. И когда он все-таки осторожно отодвинул её руку и перевернул сам эту страницу за ней не оказалось ничего. И в этот момент он снова неожиданно оказался на лондонской улице, горько плача что всё исчезло.

Проходящий мимо пожилой джентльмен позвал полисмена, и всхлипывающего ребенка отвели домой. Когда дома он попытался рассказать обо всем отец впервые побил его за ложь. Со временем он стал забывать о саде и считать его только сном.

Часть вторая[править | править код]

Второй раз Уоллес увидел дверь будучи уже школьником. Уоллес, рассказывая об этом, делает при этом акцент на той мысли что он побоялся увидев дверь в прекрасный сад войти в неё потому что боялся опоздать в школу, и ему надо было поддерживать репутацию примерного ученика. Уоллес обрадовался конечно что это не был сон, но он посчитал что сад всегда можно найти и он где-то неподалеку. Ни в тот день ни в последующий Уоллес так и не пошел в сад, отвлекаемый различными жизненными обстоятельствами. Более того, о том что он считал своей священной тайной (о саде) он проболтался другим школьникам. И хотя они начали грубо шутить над ним по этому поводу, Уоллес признает что ему нравилось и внимание к нему, особенно внимание старших мальчишек.

От Уоллеса потребовали доказать существование сада, и ему пришлось вести к тому месту где он второй раз увидел дверь всю потешающуюся над ним и угрожающую ему компанию, вместо того чтобы одному пойти на поиски своего чудесного сада. Подойдя к тому месту они не обнаружили там ни стены ни сада. Пришедшие с Уоллесом учинили над ним расправу.

После этого, в последующие годы, Уоллес много раз искал этот чудесный сад уже один, но так и не нашел.

Часть третья[править | править код]

В третий раз Уоллес видит дверь в сад в 17 лет, когда едет в кебе на экзамен в университет. Дверь мимолетно появляется за окном кеба. Уоллес хочет попросить кебмена остановиться, но вдруг прекращает разговор с кебменом и едет дальше. Если он пойдет в прекрасный сад то опоздает на экзамен и не поступит в Оксфорд. Будущая карьера перевешивает над прекрасным садом. В тот же вечер он получает редкую похвалу от отца и его разумные советы. Однако долго после этого все еще задумывается, стоила ли будущая карьера такой жертвы.

Уоллес строит карьеру, к нему приходят первые успехи. Он радуется своим успехам и движению вперед, несколько раз он мельком снова видит дверь сада в разных местах в этот период, но не входит в неё, спешащий и увлеченный своей деятельной жизнью.

Постепенно, год за годом, к Уоллесу начинает приходить апатия и усталость от жизни, Уоллес уже человек средних лет. Он снова иногда в разных местах видит дверь, и уже клянется себе что в следующий раз непременно зайдет в нее, но так и не входит, опять отвлекаемый жизненными обстоятельствами, светскими условностями и деловыми соображениями.

«Три раза в этом году мне представлялся случай войти в эту дверь, дверь, ведущую в мир покоя, блаженства, невообразимой красоты и любви, неведомой никому из живущих на земле. И я отверг это, Редмонд, и все исчезло…»

Часть четвертая[править | править код]

Уоллес чувствует что возможно дверь уже больше не появится на его пути. Следующей ночью он гуляет по городу, и после этого его находят мертвым в глубокой траншее, вырытой в связи с расширением железной дороги. Как предполагает рассказчик, Уоллес в темноте вошел в незапертую на ночь по недосмотру дверь в высоком заборе, ограждающем траншею, приняв её за «свою» дверь. Рассказчик выражает надежду, что таким образом Уоллес все-таки попал туда, куда стремился.

На данный момент известно как минимум шесть переводов рассказа на русский язык:

  • В. Готовцев (Калитка в стене), 1918
  • С. Займовский (Калитка в стене), 1935
  • М. Михаловская (Дверь в стене), 1956
  • Б. Каминская (Дверь в стене), 1977
  • Н. Михайловская (Дверь в стене), 1992
  • Е. Пучкова (Дверь в стене), 2014

В 1990 году на студии Союзтелефильм по рассказу был создан одноименный короткометражный мультфильм, режиссер Борис Акулиничев.

Как поставить межкомнатную дверь в толстую стену, и какое изделие выбрать?

фото 1.jpg

С необходимостью установить дверь в толстую стену нередко сталкиваются обитатели частных домов, где все внутренние перегородки могут являться несущими. С одной стороны, перекрытия толщиной более 10 см наверняка являются прочными, а значит, допускают использование створок из тяжёлых материалов. С другой же, возникает проблема оформления откоса, ведь короб не охватывает его целиком. И если «пустует» пространство шириной 20, 30 см, а то и более, конструкция кажется неэстетичной, незавершённой. Как решить данную задачу и получить аккуратный и красивый проём?

Оптимальный способ установки

Межкомнатная дверь в толстую стену обязана монтироваться так, чтобы полностью открываться, не испытывая помех. Теоретически, грамотно подобрав изделие, реально закрепить его посередине – так, чтобы с обеих сторон создавался одинаковый откос. Но большинство хозяев, выбирающих распашные блоки, крепят их так, чтобы стык с одной стороны можно было замаскировать наличниками. При этом открывание полотна выполняется не по направлению к проходу, а наружу.

фото для перелинковки.jpg

Что касается пустующих поверхностей внутри проёма, то для их оформления используют:

  1. обои. Один из самых простых вариантов. Но о декоративной монолитности модели при таком выборе приходится только мечтать. Да и практичным этот материал не назвать – в месте высокой проходимости он будет быстро истираться и пачкаться;
  2. краску. Чтобы хорошо смотреться, стена должна быть безупречно ровной, а отделочные работы проведены профессионально. Процесс оформления может быть трудоёмким и длительным, а эстетическая целостность проёма и в этом случае не достигается.

Различные варианты межкомнатных дверей в толстую стену позволяют закреплять доборы. Планки могут быть разными по ширине и при необходимости подпиливаться, поэтому с их помощью обшивают любые поверхности. Кроме того, если толщина перегородки очень велика, объединяют две доски. Сделать это проще, если погонаж обладает телескопическим устройством. Доборы, выполненные в цвете и стиле полотна и коробки, облагораживают проход, делают его гармоничным и монолитным. Они легко монтируются, устойчивы к износу, долговечны.

Какой модели отдать предпочтение?

фото 2.jpg

Выбор межкомнатных дверей в толстую стену достаточно широк, однако большинство домовладельцев решает купить конструкции на петлях. Традиционные варианты открывания надёжны, удобны, прекрасно изолируют, обладают относительно невысокой стоимостью. В распашном исполнении представлены и изделия из массива твердолиственных пород, и светопрозрачные створки, и недорогие полотна, комбинирующие сосну и МДФ.

Помимо того, можно рассмотреть модели:

  • купейного типа. Коробка подвесным системам с рельсом, закреплённым над проходом, не нужна. Вполне допустимо полностью обшить откос декоративным погонажем;
  • в виде книжек. Складные конструкции примечательны тем, что их без труда устанавливают по центру. Ведь составная створка очень компактна и работает только внутри проёма.

Приобрести любую разновидность межкомнатных дверей в толстую стену по лучшей цене и заказать монтаж приглашает фирма Academy.

Герберт Уэллс «Дверь в стене»

Данный рассказ замечателен тем, что доступен пониманию как и умудренных жизнью старцев, так и младых отроков. Отсутствие заумных рассуждений, кристально ясный язык изложения, но при этом подлинная философская глубина и многообразие подходов к истолкованию…

Возможно, этот рассказ многократно умнее и лучше своего создателя. Во всяком случае, когда Уэллс пускался именно что философствовать и рассуждать о будущем человечества, то, как правило, получались всяческие странные и пугающие проекты переделки человечества, позволяющие нынешним любителям конспирологии записывать старину Берти то в основоположники большевизма, то в предтечи фашизма, то в изобретатели теории «золотого миллиарда», то прямиком в члены Закулисного Мирового Правительства…

А в данном случае пером по бумаге водили не плоды учености(не слишком глубокой, надо признать) и не потуги осчастливить мир спасительным учением, а эмоции и вдохновение…

На мой взгляд, вышло совершенно гениальное истолкование сущности эскапизма. Не та чепуха, которую пишут в энциклопедических словарях, а именно: стремление личности уйти от действительности в мир иллюзий, фантазий; культивируется массовой культурой; формирует социальную пассивность и конформизм по отношению к существующему обществу…

Это как раз погрязшие в рутине бумажных дел и мелочной погоне за лишней пригоршней монет пассивные слуги стереотипов являются адептами конформизма по отношению к существующему обществу. Они не плохие по своей сути люди, они придают обществу устойчивость и стабильность, они бережно хранят традиции, они совершают массу полезных дел, они символизируют собой здравый смысл. Но они не видят дальше собственного носа и не чуют этим носом, откуда дует ветер перемен…

А у эскапистов есть калиточки и дверки в стенах, ведущие в мир иллюзий и фантазий. Кто-то уходит в калиточки и дверки, чтобы никогда не вернуться назад. А кто-то возвращается и приносит с собой философские системы(Эпикур, Диоген, Платон), мировые религии(первые буддисты и первые христиане уж точно были эскапистами, отринувшими ценности и нормы, основополагающие для окружавшего их здравомыслящего большинства), необычные научные идеи, восхитительные произведения литературы и искусства. Развитие цивилизации во многом обусловлено результатами странствий эскапистов, сумевших трансформировать свои иллюзии и фантазии в то, что меняет взгляды на мир у миллионов. Они отнюдь не безобидны всегда и всюду: попытки построить ту или иную тоталитарную систему были спровоцированы тоже эскапистами, решившими что все человечество должно немедленно уйти за стену, а несогласные или неспособные будут уничтожены…

Внутри каждого из нас ведут незримый окружающим диалог конформист и эскапист. Подозреваю, что трагедия главного героя «Двери в стене» состояла в том, что его внутрений конформист и внутренний эскапист оказались в патовом положении. Никто из них не мог подчинить себе другую часть личность окончательно, но и вступить между собой в диалог Уоллес-мечтатель и Уоллес-прагматик не могли, не умели, не хотели. Вот и ушел в итоге Уоллес в никуда…Ни в волшебный сад, ни в реальность серых улиц, а в никуда…

Герберт Уэллс — Дверь в стене » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации

Когда Уоллес был ребенком, он случайно отыскал дверь, ведущую в таинственный мир, навсегда изменивший его жизнь. Сможет ли он найти ее еще раз и войти в заветную дверь, ведущую в царство гармонии, покоя и невообразимой красоты…

Герберт Уэллс

ДВЕРЬ В СТЕНЕ

I

Однажды вечером, чуть менее трех месяцев назад, Лайонел Уоллес поведал мне в задушевной беседе историю про «дверь в стене». И поскольку он вел рассказ от первого лица, я тогда не усомнился в правдивости его слов.

Он говорил так простодушно и с такой искренней убежденностью, что трудно было ему не поверить. Но на следующий день, когда я проснулся утром в своей квартире, в будничной обстановке привычной реальности, и, лежа в постели, стал перебирать в памяти подробности рассказанной Уоллесом истории, мое отношение к ней изменилось. Лишенная чарующего обаяния его неспешного, проникновенного голоса и призрачного полумрака комнаты, в котором под мягким светом затененной абажуром лампы и сам Уоллес, и все вокруг было словно окутано тайной; без торжественного убранства вечерней трапезы с ее изысканными десертами и напитками в искрящихся бокалах; без всего того, что создавало атмосферу яркого, уютного мирка, далекого от повседневности, история Уоллеса показалась мне совершенно невероятной.

— Да он все придумал! — воскликнул я. — Но как же здорово у него это получилось! Вот уж от кого я ничего такого не ожидал!

Сидя в постели и попивая мелкими глотками свой утренний чай, я поймал себя на том, что пытаюсь понять, почему накануне вечером принял нереальную выдумку за правду, и предположил, что рассказ Уоллеса был проникнут по-настоящему волнующими чувствами, которые каким-то образом выражали, проявляли, внушали (не могу подобрать нужного слова) впечатления того, кто на самом деле пережил все это, ибо в противном случае подобные ощущения невозможно было бы передать.

Впрочем, теперь необходимость в такого рода объяснениях отпала. Сомнений больше нет. Я вновь, как и когда впервые слушал эту историю, абсолютно уверен, что Уоллес всеми силами старался приоткрыть мне некую тайну. Но понимал ли он, что же в действительности произошло, или только думал, что понимает, обладал ли каким-то редким драгоценным даром или стал жертвой игры воображения, не берусь судить. Даже обстоятельства его смерти, окончательно развеявшие мои сомнения, не прояснили этого. Так что пусть читатель делает выводы сам!

Я уже не помню, какое мое случайное критическое замечание спровоцировало этого сдержанного человека на откровенность. Полагаю, он просто пытался защититься от обвинения в слабости и ненадежности, когда, в связи с одним крупным общественным движением, я упрекнул его в том, что он разочаровал меня. И тут Уоллес вдруг доверительно сказал:

— Понимаешь, я словно зациклился на собственных мыслях… ни на чем другом не могу сосредоточиться…

На какое-то время он замолчал, гипнотизируя пепел своей сигары, а потом продолжил:

— Знаю, я не оправдал ожиданий… Дело в том, что я ощущаю постоянное преследование — и речь не о привидениях или галлюцинациях, — но, Редмонд, это так странно, что и передать не могу. Меня неотступно что-то преследует, мучает, наполняет тоской, омрачает мою жизнь.

Он сделал паузу, поддавшись свойственной англичанам застенчивости, которая нередко овладевает нами, когда приходится говорить о чем-нибудь трогательном, печальном или прекрасном.

— Ты ведь окончил колледж Святого Ательстана?[1] — вдруг задал он риторический вопрос, совсем некстати, как показалось в тот момент. — Что ж…

И он снова умолк. А потом, сначала запинаясь, но постепенно обретая уверенность, поведал мне свою тайну, неотступные воспоминания о которой были связаны с неземной красотой и блаженством, пробуждавшими в его сердце ненасытное томление, отчего мирская жизнь со всеми ее прелестями стала казаться ему унылой, скучной и пустой.

Теперь, когда я владею ключом к этой тайне, мне кажется, что и прежде все было написано у него на лице. Есть у меня одна фотография, подтверждающая это особенно наглядно, ибо фотографу удалось запечатлеть до странности отрешенный взгляд Лайонела. А еще вспоминаются слова женщины, очень любившей его: «Внезапно, — рассказывала она, — он теряет всякий интерес к окружающему миру. И просто забывает о вашем существовании. Его ничего не волнует, ему ни до чего нет дела, в том числе и до вас, хотя вы находитесь рядом с ним…»

Однако подобное происходило с Уоллесом отнюдь не всегда, и, если ему удавалось задержать на чем-то свое внимание, он добивался исключительных успехов, коих в его карьере — целая россыпь. Он давно превзошел меня, став «птицей высокого полета» и заметной фигурой в обществе, о чем я мог только мечтать. Но и это — не главное. Поговаривают, что, будь он жив, непременно получил бы очень ответственный пост и скорее всего вошел бы в состав нового кабинета, а ведь ему не было еще и сорока лет. В учебе он всегда опережал меня, причем даже не прилагая особых усилий — это получалось у него как бы само собой. Почти все школьные годы мы провели вместе в колледже Святого Ательстана в Восточном Кенсингтоне. В начале обучения наши познания были примерно на одном уровне, но к моменту окончания колледжа он оставил меня далеко позади, поражая всех блестящей эрудицией и всесторонней образованностью, при том что и я добился вполне неплохих результатов. Именно в школе я впервые услышал о «двери в стене», о которой вторично Уоллес рассказал мне всего за месяц до своей смерти.

Для самого Уоллеса «дверь в стене» была реальной дверью, ведущей в мир вечных ценностей, скрытый за реальной стеной. Теперь я в этом совершенно уверен.

О таинственном мире, навсегда изменившем его жизнь, он узнал еще ребенком, в возрасте пяти-шести лет. Помню, как, неторопливо начав свою исповедь, он с очень серьезным видом пытался восстановить в памяти, когда именно это произошло.

— Там был дикий виноград, — говорил он. — Багряные лианы, освещенные янтарным полуденным солнцем, ярко выделялись на фоне белой стены. Почему это отчетливо запечатлелось в моем сознании, уже и не скажу — слишком много лет прошло. А еще там на чистом тротуаре перед зеленой дверью лежали листья конского каштана: они были одновременно и желтые и зеленые, но не бурые и не грязные, понимаешь — вероятно, совсем недавно опали. Значит, стоял октябрь. Я каждый год наблюдаю, как осыпается листва конского каштана, так что могу точно это определить. Если не ошибаюсь, мне в то время было пять лет и четыре месяца.

По словам Уоллеса, уже тогда он отличался от своих сверстников — рано научился говорить, проявлял не свойственное детям благоразумие и, по мнению окружающих, вел себя «совсем как взрослый». Будучи не по годам развитым ребенком, он уже в этом возрасте пользовался такой свободой, какую большинство детей получают, в лучшем случае, в семь-восемь лет. Мать Уоллеса умерла при родах, и он рос под присмотром не слишком бдительной и строгой бонны-воспитательницы. Его отец — суровый, поглощенный своими делами адвокат — уделял сыну мало внимания, но был убежден, что мальчика ждет великое будущее. А самому Лайонелу, как я думаю, несмотря на всю его одаренность, жизнь казалась немного серой и скучной. И однажды он пошел погулять, направившись куда глаза глядят.

Как ему удалось улизнуть из дома и по каким улицам Восточного Кенсингтона он бродил, Уоллес не помнил. С течением времени это выветрилось из памяти. Но белая стена и зеленая дверь отпечатались в сознании необычайно ярко.

Как следует из его воспоминаний о том далеком дне, при первом же взгляде на зеленую дверь он ощутил необъяснимое желание открыть ее и войти, она буквально притягивала его к себе.

Вместе с тем он был убежден, что поддаваться этому влечению неразумно либо неправильно — ему не удалось точно определить, что именно. И еще — Уоллес особо отметил сей любопытный факт — он с самого начала знал, если, конечно, память не подшутила над ним, что дверь не заперта и он может войти в нее в любой момент, как только решится. Я так и вижу маленького мальчика, который топчется перед дверью в стене, то приближаясь к ней, то отступая назад. И совершенно непостижимо почему, но Лайонел был уверен, что отец очень рассердится, если он войдет в эту дверь.

Уоллес подробно описал мне свое состояние в тот момент. Охваченный сомнениями, он прошел мимо двери, потом сунул руки в карманы, по-мальчишески свистнул, дабы скрыть неуверенность, и с независимым видом зашагал вдоль стены. Когда стена закончилась, рассказывал он, его взору предстал ряд убогих грязных лавчонок, особенно запомнились ему мастерские водопроводчика и маляра, вокруг которых повсюду валялись в беспорядке пыльные глиняные трубы, листы свинца, круглые краны, каталоги с образцами обоев и жестянки с эмалью. Он стоял, делая вид, будто рассматривает все это, хотя на самом деле страстно желал вернуться к зеленой двери.

А затем, вспоминал Уоллес, поток эмоций нахлынул на него, и, пока нерешительность снова не овладела им, он помчался к вожделенной двери, толкнул ее вытянутой вперед рукой и вступил в неведомый мир, оставив привычную реальность по другую сторону двери, которая тут же захлопнулась за ним. Вот так, в один миг он очутился в таинственном саду, с тех пор не дававшем ему покоя всю его жизнь.

Отправить ответ

avatar
  Подписаться  
Уведомление о